Я вам странную вещь хочу сказать. Что ВСЕ наши беды, все без исключения, от того, что мы в известной формуле «буду делать хорошо и не буду плохо» заменили «хорошо» на «полезно».
Нам казалось, так правильней. Хорошо не хорошо – один бог знает. Это как посмотреть: для одного хорошо, для другого плохо, и вообще всё относительно. А полезно – с ним же всё понятно: добро – от чего у меня больше добра делается. Что доставляет власть и деньги. Ну, в смысле – материальные ценности. Прагматизм. А идиотом-донкихотом быть не надо, от этого одни убытки.
В принципе, мы это не придумали. Нас этому учила советская жизнь. Без прагматики в ней было не выжить. Идеалистов, наровящих жить по совести, она смалывала в мукУ. Советская власть быстро объявила войну совести и никогда ее не прекращала, хотя и смягчала временами ярость атак.
Как было с совестью в других местах? Или у нас «до без царя»? По-разному было. Но в целом, если не считать известного избавителя нации от химеры, всё же получше. Потому что нигде борьба с совестью не становилась государственной политикой.
Для СССР эта борьба закончилась сокрушительным поражением: народ не простил коммунистам, что его опустили. Не в блатном смысле, а в нравственном – опустили с высоты мечты о прекрасном в жизнь, в которой уже не было возможности не видеть ее (и своей) низости.
Но СССР кончился, а привычка заменять «хорошо» на «полезно» осталась. Причем – не только у бывших коммунистов, но и у самых наших лучших людей – едва ли не святых, чья жизнь в коммунистические времена была подвигом жертвы «полезно» во имя «хорошо». Даже они не избежали соблазна «полезности». И происходило это поголовно. Исключений не было. Ради «полезно» диссиденты, бесспорные моральные лидеры общества пошли на союз сначала с умеренными коммунистами, потом с перекрасившимися, а потом – и со всеми остальными. Ради «полезно» мы сначала отказались от коммунистического нюрнберга и люстрации, а потом пришли и к полезности манипулирования общественным мнением, и к полезности бандитского капитализма, и к полезности военного вмешательства в дела соседей – в общем, многие вещи показались нам тогда полезными. Апофеозом этой погони за полезностью стала полезность такого правителя, как Путин.
С его приходом эта жизненная стратегия оформилась идеологически. Прагматика вместо «идеализма». Полезно вместо хорошо. Хорошо то, что полезно. А полезно, как мы уже установили, хапнуть.
Что происходит в результате этой подмены сегодня? А самые простые вещи происходят. С одной стороны, более-менее раскрученные претенденты в лидеры протеста, протеста нравственного по своей природе, протеста против господлости, против государственного плохо, эти лидеры открыто демонстрируют презрение к нравственности. Не то измерение. Отцы нам завещали здороваться с полицаями и раскланиваться с подлецами, и мы этому завету не изменим. «Нерукопожатость» – чистоплюйство, а мы люди договороспособные, люди широких взглядов, подлецы и полицаи – наши сограждане, надо наводить с ними мосты. Да, и на что нам еще надеяться, как не на то, что Михал Иваныча прогонят сподвижники? Кому ж еще? Не народу ж. Это уже, знаете, экстремизмом попахивает. Да, и последствия – сами ж понимаете… А если сподвижники, если табакерка, то как же, я вас спрашиваю, со сподвижниками этими ссориться. Это же, как бросил как-то в сердцах один политический деятель, один останешься. И он совершенно прав – останешься.
Отсюда и наша терпимость, и странные селфи, и странные политические союзы, и странные публичные заявления, и куча самых разных других странностей.
Это всё – «с одной стороны». А с другой? А с другой, для народа мы больше не рыцари «хорошо», какими были в свое время диссиденты. А еще одна разновидность политиков-прохиндеев, мало чем отличающаяся, например, от какого-нибудь Жириновского.
Когда начальник СМИ, в котором люди ищут хоть кусочек правды в океане лжи, заявляет, что журналист не должен быть честным, и когда он же милуется с тем, чья работа – озвучивать политического деятеля, объявившего чудовищную ложь основой государственной информационной политики, что прикажете думать обывателю? Впрочем, это неважно – что вы прикажете, он и без ваших приказов будет думать одно: врут все – и те, и эти. Эти тех стоят. Так зачем же менять? И то же самое, он будет думать, услышав от только что выпущенного главного кремлевского узника, что он обиды на посадившего не держит: такие у них с посадившим уж были правила игры. Предполагается при этом, что и игра их была хороша, и правила ее, и что нам всем нужно играть в ту же игру по тем же правилам. Ну, если этих те правила устраивают, то зачем же менять тех на этих – снова интересуется обыватель.
И такая дребедень – целый день. Что это значит? Это значит, что оставаясь на позициях, выражаясь красиво, этического релятивизма и политического прагматизма, мы занимаемся, выражаясь некрасиво, политической самокастрацией. Прохиндеев на политическом поле хватает и без нас. Разнообразить прохиндеев-консерваторов, прохиндеев-националистов, прохиндеев-евразийцев, прохиндеев-коммунистов еще и прохиндеями-западниками, чтобы уж на клумбе росло не девяносто девять, а ровно сто цветов, – задача, которая, возможно, и привлекает кремлевских садовников, но которая уж совершенно точно не должна привлекать нас. В частности, и потому что голосов этот цветочек соберет очень мало. Какую бы фиделекастровскую бороду Навальный ни отрастил.
Я вот тут думаю про себя: я стану я голосовать за Яблоко или Парнас, вместе или поврозь – неважно, на выборах в госду-у? И знаете – точно не стану. Оно, конечно, побыть депутатом и посветиться в ду-е – дело полезное. Посмотрите только на паблисити хоть сколько-нибудь приличных мироновцев, особенно того, кого из ду-ы не погнали, видно, решив оставить на развод. В общем – полезное дело. Тут политику есть за что и побороться. Но полезное оно только для самих депутатов. А для страны – вредное. И дискредитацией либеральной идеи. И – что гораздо важнее – размыванием уже и так размытой донельзя, до нельзя грани между хорошо и плохо. Ведь что такое крымнаш? Это ведь и есть массовая неспособность отличать плохо от хорошо. А откуда этой способности было взяться, когда помимо того, что власть всё время объявляет плохое хорошим, так еще и ее оппоненты утверждают, что всё в мире относительно?
В общем, не пойдут за нами люди, пока мы будем звать их на запад. А вот если будем звать к хорошо – пойдут. Конечно, если мы сумеем доказать, что зовем мы их к хорошо не потому, что это для нас полезно.
© 2016, https:. Все права защищены.
