В советском строе было много чего хорошего и плохого. Поскольку человеческая память вернее сохраняет воспоминания приятные, то многие отрицательные черты окружающей действительности со временем забываются. Точнее, не столько даже забываются, сколько теряют эмоциональную окраску, так что становятся вроде не такими уж плохими. Тем полезнее, для сохранения объективности взгляда, хотя бы иногда вспоминать и о плохом. Сегодня я вспомню только одну отрицательную черту. Речь пойдет о навязывании украиноязычной литературы русскоязычным городам.
В Одессе, по крайней мере до моего отъезда в Германию, по-украински не говорил никто. То есть совсем. Абсолютно. Тем не менее, город по каким-то там соображениям числился в составе УССР. Как следствие, книжные магазины, и без того не радующие глаз широтой ассортимента, были завалены книгами на мове, которые ни одна душа не покупала. Но слабый, мягко говоря, спрос на украинские издания, похоже, никого не волновал.
Ныне, оглядываясь на те времена с позиций рыночных реалий, страшно даже представить себе, какой убыток терпели издательства и книжные магазины от этой квоты на мову. Но советская система была заточена не на прибыль. Не то чтобы коммерческие соображения вообще не играли роли, но во главе угла они точно не стояли. Есть прибыль – хорошо, нет – не велика беда. Главное – чтобы соответствовало идеологии. Если сказано, что Одесса – это Украина, то одесситы должны хотеть читать по-украински, а значит подай сюда книги на мове и баста.
Несоответствие идеологии реальности нагляднейшим образом воплощалось в грудах запыленных книг, которые без толку простаивали в магазинах. Часть этого барахла удавалось сбывать в качестве «нагрузки» — когда при покупке хорошей книги тебя обязывали купить пару книжонок, годных только на макулатуру. Понятно, что в последнюю категорию украинские книги попадали особенно часто. Но – вот опять-таки особенность позднесоветской системы – вопиющее несоответствие идеологии реальности никого не смущало; это даже никак не объясняли; просто игнорировали – и все.
Вроде бы мелочь, но ведь именно такие бытовые мелочи раздражали людей, подрывая авторитет Советского государства мощнее всех вражеских радиостанций. И без того купить хорошую книгу в советском книжном магазине было задачей не из легких. Мало того что как минимум треть книг в каждом магазине составляла идеологически верная, но художественно безграмотная ерунда, так еще едва не треть (а может и больше – сейчас уже точно не упомнишь) пространства на полках была занята украиноязычными изданиями, читать которые можно было только из-под палки.
А когда вот социализм кончился, все изменилось в одночасье! Телячу мову со всех полок как ветром сдуло. В здоровенном здании Дома Книги на Дерибасовской все украинское тихо ютилось в закутке, где продавали учебники по украинскому языку, уголовный кодекс конституцию. Все остальные книги были на русском языке. Это был как раз тот пропагандируемый либералами случай, когда невидимая рука рынка все расставила по местам и ко всеобщему удовольствию.
Да, конечно, новорожденное украинское псевдогосударство уже тогда было националистическим (сейчас оно стало фашистским). Разумеется, за издание и за распространение книг не на мове был предусмотрен какой-то там дополнительный налог. Но условия рынка в юго-восточных (да и в центральных) областях были таковы, что все равно продавать русскоязычные издания было на порядок выгоднее. И в результате книжные магазины в Одессе стали исключительно русскоязычными – какими они и должны были быть по здравому смыслу.
Как там сейчас обстоят дела – не знаю. Наверняка постмайданная власть постарается еще раз поставить идеологию над реальностью. Не стоит забывать, что многие нынешние украинские националистические деятели выросли и воспитывались в условиях позднего совка и потому навсегда впитали в себя его отрицательные стороны, в том числе – органическую неспособность отличать то, чего бы им хотелось, от того, что есть на самом деле. Допускаю, что с помощью террора они могут заставить людей лопотать на мове – мяукали же собаки в Стране Лжецов, куда попал Джельсомино. Но реальность все равно одержит верх над фантазиями.
В этой связи становится понятным, почему столь упорно, вопреки здравому смыслу, украинские власти (даже якобы «пророссийские») отказывали в официальном статусе языку, на котором говорит минимум половина населения этого псевдогосударства. Ведь в условиях свободной конкуренции украинский язык обречен на поражение и полное вытеснение русским. Стоит ли сохранять какой-либо язык искусственно? Многие скажут – да, я же думаю, что чем меньше будет на свете разных языков, тем меньше у людей будет проблем. Но тут, допускаю, можно поспорить.
Источник: muennich.livejournal.com
© 2015, https:. Все права защищены.
