Роберт Конквест был уже известным специалистом по истории СССР, когда мы с ним познакомились в 1973 году.
Человек с тихим голосом и мягкими манерами, он был похож на типичного ученого, но за обманчивой внешностью скрывались интеллигентность и острый ум, которые отличали его книги.
Он был не просто историком, но и поэтом. Одним из его ближайших друзей был писатель Кингсли Амис.
Роберту было не занимать чувство юмора, и на пару с Амисом они написали шуточный роман «Египтологи».
Конквест с самоуничижительной гордостью воспринял фурор, который вызвала его первая большая книга о сталинизме — «Большой террор».
Это была первая книга, которая через подробнейшее исследование и анализ бросила вызов принятому на Западе академическому подходу к истории СССР.
Многие ученые в то время принимали заявления в советской прессе, официальные объявления и статистику за чистую монету.
Конквест показал, что все это в лучшем случае лишь частично соответствовало истине, а в худшем было полной ложью.
Через его руки прошли сообщения из только созданного СССР, мемуары свидетелей публичных процессов, воспоминания эмигрантов, дневники выживших заключенных лагерей, которые дошли до Запада в результате Второй мировой войны.
Благодаря этому он смог построить повествование о том, как система арестов, судов и казней формировала основу сталинской структуры власти.
В следующих книгах он исследовал систему лагерей, судьбы депортированных народов и Голодомора на Украине. Одна из них, «Жатва скорби», показала еще более ужасающую сторону правления безжалостного диктатора.
В 1973 году Конквест был редактором журнала Soviet Analyst, издания посвященного советским вопросам и выходившего раз в две недели.
Он искал кого-то, кто бы мог взять на себя редакторство. В итоге редактором стал Иан Эллиот, а я стала писать для него статьи.
Позже, когда Конквест и Эллиот посетили в Цюрихе Александра Солженицына, разговор зашел о Русской службе Би-би-си, слушателем которой оказался Солженицын.
Мне было очень приятно, что он особо отметил радиосерию, основанную на произведениях Джорджа Оруэлла, которую я продюсировала во время работы на Би-би-си.
Узнав, что я имею отношение к этой серии, Солженицын немедленно попросил меня поработать над дословным переводом поэмы «Прусские ночи» и помочь Конквесту в подготовке стихотворного перевода.
Я с готовностью взялась за эту работу.
Мое самое приятное воспоминание, однако, связано с обедом который мы организовали, чтобы Конквест мог встретиться и поговорить с Айви Литвиновой, вдовой Максима Литвинова, министра иностранных дел СССР.
Многие годы Литвинов, по словам Айви, спал в кресле с чемоданом личных вещей под рукой – на случай ареста. Но ни его, ни Айви Сталин не репрессировал.
Айви с удовольствием рассказывала о своей жизни, особенно о детях, и довольно остро высказывалась о некоторых ключевых фигурах советской власти.
Например, она вспомнила встречу с Берией, «у которого руки по локоть в крови». Про Сталина она сказала со смехом, что «пожала его кровавую руку» и что он перепутал ее с женой финского посла.
К удивлению Конквеста, она ничего не могла рассказать об образе мыслей Сталина и его приспешников.
Сама она была абсолютно аполитична и гораздо больше интересовалась литературой, чем политикой.
Конквест несколько раз пытался вытянуть из нее что-то конкретное, но Айви не поддавалась.
Роберт Конквест родился в 1917 году, он ровесник Революции, который стал свидетелем развала Советского Союза и конца власти коммунистов в 1991 году.
Поняв, что теперь он может получить доступ к ранее закрытым для него архивам, он хотел выяснить, насколько точным было его описание сталинских репрессий.
Одно из главных обвинений его критиков заключалось в том, что он якобы преувеличил количество жертв: один американский ученый предположил, что в лагерях погибло не более 100 тысяч людей.
Российские историки, исследовавшие рассекреченные материалы, посчитали его цифры, наоборот, слишком заниженными, предположив, что цифра в 25 миллионов погибших ближе к истине.
За открытием архивов последовал ряд исследований, содержащих множество доказательств, которые убедили тех, кто еще верил в СССР как олицетворение утопии на Земле, что правда о советской истории гораздо сильнее и важнее, чем мечты.
Его раздражали люди, которые пытались оправдывать Сталина или СССР в послесталинское время. Он говорил, что, конечно, легко быть радикальным и просоветским, когда вы живете в безопасном демократическом обществе.
Иногда он высказывался более жестко. Одну из своих статей, написанную в качестве реакции на статью, чересчур, на его взгляд, уважительную по отношению к советскому режиму, он озаглавил «Болтовня в Times» (Twaddle in The Times). Газета обиделась и отменила подписку на журнал Soviet Analyst, правда, позже восстановила ее.
Конквест переехал в США, где он работал в Институте Гувера при Стэнфордском университете, но он всегда наведывался в гости во время визитов в Британию. Мы также встречались и в США.
Он написал огромное количество книг, всегда оставался прекрасным собеседником, веселым, острым и наблюдательным.
Он получил множество наград от разных стран, но американская Медаль Свободы, одна из высших наград в США, была источником особой гордости.
Об авторе: Элизабет Робсон возглавляла Русскую и Украинскую службы Би-би-си. Сейчас является консультантом по средствам массовой информации стран бывшего СССР.
Элизабет Робсон
Источник: bbc.com
© 2015, https:. Все права защищены.
