На наивные вопросы о спецоперации Москвы на Ближнем Востоке отвечает политолог Георгий Бовт в эфире Радио «Комсомольская правда»
Челышев:
— Прямо сейчас поговорим на главную тему дня не только сегодняшнего, но и вчерашнего. Я полагаю, что в ближайшие несколько дней участие российской авиагруппы в войне против «Исламского государства» будет темой номер не один не только в нашей стране, но и в мире. Во всяком случае, одной из главных, это совершенно точно. В нашей студии политолог, публицист Георгий Бовт. Здравствуйте, Георгий Георгиевич.
Бовт:
— Здравствуйте.
Челышев:
— Вы еще не высказывались в эфире Радио «Комсомольская правда» относительно решения, которое приняла Москва относительно начала операции, которую наш контингент начал проводить на территории Сирийской Арабской Республики. Давайте начнем с того, какое влияние это решение и стремительный переход от решения к исполнению будет в мире и как это отразится на позициях Российской Федерации.
Бовт:
— В мире довольно много шуму вокруг действий России, прежде всего на Западе. Ну и в арабском мире тоже уже есть реакция. На Западе по большей части реакция такая, она разделилась. Часть европейцев говорят, что видят в этом определенный смысл. Американцы – сначала это можно было расценить как робкое приветствование того, что Россия будет воевать против ИГИЛ, потом огни сменили это робкое одобрение на не то что осуждение, но говорят: чего-то они не то делают, не тех бомбят, это не ИГИЛ, еще кто-то. В общем, они там делают вид, что там есть какие-то умеренные оппозиционные силы, якобы светские. Хотя они не говорят, что светские. Но не называют, кто. Вот говорят: Свободная сирийская армия. Или Сирийская свободная армия. Но вообще люди, которые находятся в самой Сирии, они говорят, что весной еще ее не стало как действующей единицы.
Челышев:
— Она благополучно влилась в состав.
Бовт:
— Да, влилась в состав. «Исламский фронт» есть, который за «Исламское государство» выступает. Есть «Ан-Нусра», которая отпочковалась от «Аль-Каиды». Если американцы видят в «Ан-Нусре», отпочковавшейся от «Аль-Каиды», умеренных, то я, наверное, тогда не знаю кто. Это большая фантазия, конечно, нужна. То есть как-то они скептически все это оценивают. Но это было, в общем, понятно, ожидаемо. Трудно было ожидать каких-то похвал: ай, какой Путин молодец, как он здорово все бомбит и так далее. Не будем наивными. Не привыкли к таким действиям России в последнее время, несмотря на Украину и Крым. Это все-таки несколько отдельная операция. Операцию можно сравнить, например, с операцией, которая проведена была пару лет назад французскими силами в Мали против тамошних исламистов. И это не вызывало каких-то особо бурных возмущений и так далее. Позиция западных критиков России довольно противоречива, если не сказать – лукава. Потому что они говорят: русские вмешались для того, чтобы спасти режим Асада. А сами мы – США и некоторые союзники – мы выступаем против ИГИЛ и за свержение Асада. Дальше следует логичный вопрос: а что вы хотите видеть после того, как вы всех победите? Пустыню, разгромленную на манер Ливии? Там будут править разные группировки соперничающие и так далее. От этой абсурдной позиции они вроде отъехали немножко, и теперь говорят, что, хорошо, мы не настаиваем на немедленном смещении Асада, пусть будет переходный период. Ну, тогда тем более оправданна российская позиция, поскольку Сирия – это один из наших немногочисленных, мягко говоря, союзников на Ближнем Востоке. У нас там есть какая-никакая военно-морская база – единственная вне постсоветского пространства. И участвовать в определении дальнейшей судьбы Сирии будет более обосновано, когда уже Россия сейчас как-то деятельно принимает в этом участие.
Челышев:
— Вне зависимости от того, насколько успешно будут действовать российские летчики в Сирии, как будет развиваться на все это реакция мирового сообщества, в первую очередь Вашингтона, американских газет и так далее? И от чего она в принципе будет зависеть? Потому что складывается ощущение последние лет 10-15, нас убеждают в том, что это будет именно так: от успешности российских действий в Сирии, в общем, эта реакция зависеть не будет вообще никак.
Бовт:
— Нет, все-таки будет. Я тут не очень согласен. Я думаю, что, если будут видны очевидные результаты этой борьбы, а они должны прежде всего сказаться в усилении позиций самого сирийского правительства, которое, как ни крути, Асад, может, и мерзавец, но он легитимный мерзавец, и никакого другого мерзавца там нет. Против него даже санкции ООН не приняты. Он законный правитель страны. На Ближнем Востоке вообще других, кроме тиранов, я и особенно не вижу. Разве что в Израиле демократия. Но мы же не говорим сейчас про иудеев. Так что может возникнуть, конечно, от этого усилиться критический настрой по отношению к действиям России. Вот, дескать, они усиливают Асада, уползает план переустройства Сирии и так далее.
С другой стороны, все-таки есть соображения того, что ИГИЛ-то подзапущен. И ситуация там сильно ухудшилась. И проблемы могут возникнуть в Ираке, который американцам все-таки не безразличен. Потому что, разрушив Сирию, они пойдут разрушать Ирак. И где они там остановятся – еще неизвестно. Они уже с талибами соперничают за влияние в Афганистане. Уже для ИГИЛ и талибы недостаточно исламисты. Они говорят: мы более правильные исламисты. Тут вообще он напугал, конечно, ИГИЛ, достаточно многих. Поэтому я надеюсь, что все-таки здравый смысл здесь перевесит. И не будет откровенно враждебным. Будет, конечно, так вот, гадости какие-то говорить, но откровенно враждебного отношения к действиям России все-таки не будет.
Потом, я думаю, в основном все-таки удары и будут сосредоточены на… Тут довольно деликатный момент – по кому бить. Потому что американцы и вот эта коалиция из якобы 60 государств, хотя там на самом деле участвуют считанные единицы, она наносит мало ударом по ИГИЛу. Там участвует мало сил. Потому что американцы тонко играют на Ближнем Востоке. Они боятся поссориться с саудитами, например, которые сунниты. Боятся поссориться с Катаром, который тоже сунниты. Это все суннитские все монархии Персидского залива. Поэтому они не очень хотят бороться с…
Челышев:
— С суннитским «Исламским государством»?
Бовт:
— Ну, может быть, с «Исламским государством» хотят, поскольку он враг Саудовской Аравии тоже. Но с другими суннитскими террористическими группировками типа той же «Ан-Нусры» они не очень хотят бороться.
Челышев:
— Министерство обороны официально сообщило о том, что российская авиация разбомбила 12 объектов «Исламского государства». В дневное время совершено свыше 20 вылетов по 8 объектам ИГИЛ. В них принимали участие самолеты СУ-24, СУ-24М и СУ-25, которые прошли глубокую модернизацию. Ночью нанесены удары еще по четырем объектам «Исламского государства». По словам Игоря Конашенкова, представителя Министерства обороны, в результате ударов уничтожены склады и мини-заводы по изготовлению снарядов и бомб в районе Эр-Рафана, склад боеприпасов в районе Идлиб, а также командный пункт боевиков в районе города Хама. Конашенков особо подчеркнул, что ударов по объектам гражданской инфраструктуры, тем более по зданиям, где могли или находились мирные жители, не наносилось. Чтобы исключить жертвы среди мирных граждан, авиаудары проводились после тщательной разведки. А сегодня утром официальный представитель Саудовского королевства, сотрудник министерства иностранных дел Абдалла аль-Муаллими, выступая по телевидению саудовскому, заявил о том, что Саудовская Аравия требует от России прекратить военную операцию в Сирии. Дескать, за то, что российские ВВС наносят удары по областям, где нет боевиков «Исламского государства». И господин Мауллими как раз упомянул город Хам, где, по сообщению Минобороны Российской Федерации был, именно что был, штаб командования «Исламским государством». И теперь его там нет. а почему вдруг так всполошилась Саудовская Аравия?
Бовт:
— Это будет доминирующей линией сейчас в освещении нашими критиками.
Челышев:
— Надо сказать, что Саудовская Аравия тоже обвинила нас в жертвах среди мирного населения. Даже назвали цифру – 36 человек. Но вот доказательств, в лучших традициях, не представили.
Бовт:
— Вы знаете, я могу допускать, что есть какие-то жертвы среди мирного населения. Поскольку боевики того же ИГИЛ пользуются партизанскими методами и растворяются в жилых кварталах и действуют оттуда. Там, где живут люди.
Челышев:
— По сути, из-за живых щитов.
Бовт:
— Это довольно традиционная тактика для исламистов. Что касается прекращения, я уже говорил, что, по сути, это совпадает и с американской линией. Они все время говорят, что там есть какая-то умеренная оппозиция. Представим себе, Саудовская Аравия хочет свергнуть Асада. Он ее злейший враг. Кого это теократическое королевство хочет увидеть на месте Сирии? Наверное, каких-то людей, которые, если не представляют «Исламское государство», то, как минимум, «Исламский фронт». Или какую-нибудь «Ан-Нусру», которая умеренная «Аль-Каида», будем называть это таким образом. Я не знаю, что такое умеренная «Аль-Каида». Так что, ну, потребовали, ну что делать. Мы тут с ними расходимся по поводу видения Сирии. Они хотят видеть там еще одно, как минимум, теократическое государство суннитского большинства. Там, действительно, сунниты правят. Сирийский диктатор Асад – он диктатор. Но там все диктаторы, еще раз говорю. Он, конечно, правил от имени меньшинства, но до последнего времени, пока это не было инспирировано во многом извне, там не было гражданской войны, во всяком случае. Там были трения, были столкновения, был довольно жесткий прессинг оппозиционеров и тех же суннитов. Но гражданской войны не было.
Челышев:
— Отношения Москвы и Эр-Рияда, которые, казалось бы, начали налаживаться вот этим летом, они вновь скатятся к уровню 90-х годов после всех этих заявлений?
Бовт:
— Они могут напрячься, конечно, сильно. Но друзьями мы никогда и не были. Если нам все время идти навстречу Саудовской Аравии и во всем уступать, то это тот язык, который не все понимают. Если ты все время уступаешь, то в этих местах, довольно диких, могут воспринимать это как слабость. К примеру, взять Катар. Одним из мотивов поддержки Катаром свержения Асада, в том числе спонсированием всякой вооруженной оппозиции, включая… деньги попадают террористам-исламистам, — является мотив такой: проложить газовую трубу через Сирию до Турции. А потом и в Европу. Чтобы подорвать там рынок сбыта «Газпрома». А что нам, Катару помогать, что ли, теперь надо, трубу проложить? Может, еще «чего изволите?»? Может, им кредит дать на это? Или самим построить? Это такие вещи, в которых мы не совпадаем по национальным интересам своим с целым рядом держав в этом регионе. И это факт. И мы никогда не будем совпадать, если мы оттуда вовсе не уберемся. Если мы оттуда уберемся, тогда мы поимеем проблемы в других местах. На энергетическом рынке Европы. Потом мы поимеем проблемы у себя в Средней Азии. Когда исламисты установят власть в Сирии, они будут экспортировать свой терроризм повсюду. И первыми жертвами станут наши южно-азиатские соседи.
Челышев:
— Срочное сообщение. «Информация о жертвах среди гражданского населения в Сирии появилась до того, как в небо поднялись российские самолеты». (Президент России Путин).
Бовт:
— Да, они будут появляться и дальше.
Челышев:
— Я полагаю, что это не последнее сообщение на эту тему.
Бовт:
— Вы еще погодите, сейчас «Аль-Джазира» покажет, а это канал, который финансируется Катаром, покажет тела убитых младенцев.
Челышев:
— Безусловно.
Бовт:
— Я удивлен, что этого до сих пор еще не сделано.
Челышев:
— Кстати, сирийская группировка «Армия ислама», которая поддерживается и финансируется Саудовской Аравией, уже объявила войну России за ее поддержку президента Башара Асада.
Бовт:
— Это вот тот самый «Исламский фронт».
Челышев:
— Объявила войну несколько дней назад. Об этом написала сегодня «Нью-Йорк Таймс», не уточняя дату и источник информации. По сведениям газеты, исламисты пообещали бороться с Россией в тех местах, где она появится в Сирии. Я полагаю, что объекты «Джейш аль-Ислам» уже в полетных картах наших летчиков, которые в Латакии базируются.
Бовт:
— А вот эта возглавляемая американцами коалиция не очень-то их бомбила. Прежде всего потому что они нравятся саудитам. И с саудитами, у которых большие финансовые завязки с американцами, Вашингтон ссориться не хочет.
Челышев:
— Проблема в том, что вот эта самая сирийская группировка «Армии ислама» базируется чуть ли не в самом Дамаске, в восточных пригородах.
Бовт:
— Часть пригородов Дамаска уже захвачена так называемой вооруженной оппозицией. Это факт. Я думаю, что задача максимум будет – помочь Асаду удержать прибрежную полосу под своим контролем. Она меньшая часть по территории. Это примерно процентов 20 территории, которую сейчас контролирует Сирия. Остальное уже захвачено. Но она самая густонаселенная. То есть там большая часть населения страны живет.
Челышев:
— Вчера в ходе беседы, встречи министра иностранных дел России Сергея Лаврова и главы Госдепартамента Джона Керри поднимался вопрос о как можно более скором начале контактов между нашими и американскими военными, дабы чего не вышло. Понятно – чего не вышло. Одни бомбят тех, кого надо, другие бомбят тех, кого не надо, с точки зрения первых. Насколько, по-вашему, велик риск столкновения в воздухе, я имею в виду боевого столкновения российских и американских летчиков.
Бовт:
— Я думаю, что на сегодня этот риск пока преувеличен.
Челышев:
— Что бы привело к ситуации, в которой он мог бы стать возможным?
Бовт:
— В воздухе нет никаких игиловцев. И там те, кто летают, это все не то что наши, но не враги, оппоненты. Поэтому я думаю, что американцы не будут предпринимать против российских ВВС никаких действий. Я думаю, что наши ВВС будут себя вести там тоже осторожно, не предпринимая никаких ни действий, ни провокаций, ни демонстративных перехватов американской авиации. Это на фиг никому не нужно. И еще до того, как Путин встретился с Обамой, Шойгу же говорил с Эштоном Картером, главой Пентагона, собственно, ровно в об этом. И вообще военные более практически мыслящие люди, чем политики. Я не называю имен конкретных политиков. Потому что они четко себе представляют все угрозы и всю цену таких игр. Там игр не любят. Они играют только на учениях.
Челышев:
— Ну военные-то – да. Но ведь приказы военным отдает политическое руководство.
Бовт:
— Не будут ни Кремль, ни Белый дом отдавать приказов выступать России против США и США против России. Это не тот повод. Просто не тот повод даже.
Челышев:
— Хорошо, тогда почему с такой спешкой и так нарочито на весь мил Лавров и Керри сказали о том, что военные немедленно должны начать координировать свои усилия? И при этом и этот, и тот намекнули: как бы чего не вышло.
Бовт:
— Это пропагандистская работа в правильном направлении. Потому что первая мысль, которая возникает: американцы поддерживают одних, мы поддерживаем других. А не столкнутся ли они? – думает обыватель. И политики должны реагировать на эти страхи обывателя.
Челышев:
— Перечислю, какие самолеты мы отправили в Сирию. 12 фронтовых бомбардировщиков СУ-24М, 12 штурмовиков СУ-25СМ, 4 истребителя СУ-30СМ, 6 бомбардировщиков СУ-34, а также вертолеты МИ-24 и МИ-8, общая численность – порядка 50 боевых машин. Это информация Министерства обороны Российской Федерации. Операция началась накануне. И вчера вечером уже Минобороны распространило информацию о том, что самолеты совершили около 20 вылетов и нанесли точечные удары по 8 объектам «Исламского государства». Сегодня этим ударам подверглись еще 4 объекта исламистов. Информация обновляется каждую минуту. Чрезвычайный полномочный посол Сирийской Арабской Республики в Российской Федерации Риад Хаддад заявил о том, что российские авиаудары по позициям «Аль-Каиды» в Сирии попали в цель. Так как «Аль-Каида» является ядром «Исламского государства». Президент России Владимир Путин провел заседание с членами Совета по правам человека и заявил о том, что данные о гражданских жертвах в результате авиаударов российских военных в Сирии появились еще до того, как самолеты поднялись в воздух. А еще глава государства заявил о создании экстренного механизма по Сирии, в котором участвовали бы представители России и Соединенных Штатов.
Бовт:
— Еще в годы холодной войны Брежнев с Никсоном общались между собой по горячей линии. Она была установлена. Поэтому, в принципе, это возвращение к тем временам. Напомню, когда американцы стали вводить санкции за наши действия в отношении Украины, то фактически эта горячая линия была нарушена. Они не нужны были применительно к Украине, но все-таки сейчас они уже, конечно, нужны.
Челышев:
— Всякий раз, когда мы комментировали действия западных коалиций в Ираке, Афганистане, в Ливии и так далее, мы всякий раз ругали их за то, что те там, дескать, завязли. В Ливии в меньшей степени, а вот Ирак и Афганистан – да, на много-много лет.
Бовт:
— Мы, кстати, тоже все время пробрасывали тезис о том, что там есть жертвы среди мирного населения. Это пропагандистский прием любой информационной войны. Поэтому не надо ждать, что по отношению к нам будут действовать иначе.
Челышев:
— Часто жертвы были даже не в тех случаях, которые вы описали, когда боевики спрятались в каком-то доме, где живет мирное население и оттуда отстреливались. А часто были ну просто промахи. Беспилотник летит, увидел группу людей, принял за террористов. А это была группа школьников. Такое тоже было.
Бовт:
— Кстати, есть довольно точная статистика. Было специальное расследование на эту тему. Применение беспилотников американцами, например, в Пакистане. И там среди примерно 2 тысяч жертв этих самых боевиков установлено, что примерно 10 %, они признали, что это совершенно мирные и не причастные ни к чему люди.
Челышев:
— Давайте вот о чем поговорим. Относительно того, как долго мы там проведем. Не получится ли, что война эта затянется?
Бовт:
— Война затянется, если туда посылать наземные силы. Тогда – да. Тогда там возникает совершенно другая логика: противостояние, операции и так далее. Участие военно-воздушными силами может затянуться. Но это не называется термином «увязнуть». Поскольку тут ты сам диктуешь темп и время применения этих военно-воздушных сил. Если они будут полностью неуспешными, что, я не думаю, будет так. Я вижу здесь некоторую аналогию с действиями западных союзников, в основном европейцев – французы против режима Каддафи в Ливии. Там, собственно говоря, именно поддержка с воздуха операций наземных, в данных случаев боевиков, она привела их к успеху. Здесь обратная ситуация. Здесь поддержка с воздуха оказывается сирийской армии. И я надеюсь, что к ней присоединятся, сейчас разногласия есть, курды, и, может быть, найдется все-таки там десяток-другой каких-то умеренных оппозиционеров, которые будут воевать против ИГИЛ. Но не знаю. Но это та же самая ситуация. Поддержка с воздуха может оказаться решающей.
Челышев:
— Хорошо. Когда мы, на ваш взгляд, должны услышать о том, что сирийская армия после этой мощной авиационной подготовки начала отвоевывать позиции у «Исламского государства», начала возвращать страну? А то не получится ли так, что мы будем каждый день совершать эти самые самолетовылеты, бомбить объекты «Исламского государства» и других структур, которые входят в его состав и, может быть, не считаются американцами плохими, а сирийская армия так и будет сидеть на своих позициях?
Бовт:
— Положение сирийской армии сильно ухудшилось последние несколько месяцев. Примерно начиная с весны, наверное. Поэтому я думаю, что для восстановления ее позиций потребуется примерно такое же время. Это, если говорить о регионах, которые более-менее контролирует Асад. Вот эта полоска земли вдоль Средиземного моря. Избавиться от вкраплений исламистов там.
Челышев:
— Как, на ваш взгляд, участие России в операции в Сирии будет воспринято Европой и украинскими властями применительно к украинскому кризису?
Бовт:
— А что нам до Украины? Мне кажется, что мнение Украины тут слушать не надо. Оно в последнее время не то что истеричное, но временами это напоминает некий такой… я тут вот не часто соглашаюсь с Песковым, пресс-секретарем президента, но тем не менее, термин «политическое безумие», когда они вводят эмбарго на полеты воздушных гражданских самолетов, это действительно так. Поэтому их не надо слушать. Мне кажется, там уже не очень дружат с… Ну ладно. Европа по-разному оценивает. Французы несколько сдержанно, но чуть критически. Англичане – тоже, скорее, ближе к американцам и всячески выражают скепсис, что мы не того бьем. Итальянцы, вот премьер Маттео Ренци говорит, что, в принципе, Россия близко к тому, не то что все делает правильно, но без России вообще сирийский кризис не разрулить. Я думаю, что существенная часть европейцев присоединится к этой позиции Италии, что без России сирийский кризис не разрулить. И мне кажется, что основное все-таки урегулирование будет происходить уже не столько на поле боя, сколько все-таки на фоне вот этих силовых действий России будет активизирован поиск некоего компромисса, но вот в сторону того, что называется переходным периодом. Начнется торговля. Как быть с Асадом, куда ему идти, оставаться ему, не оставаться. Кто должен прийти ему на смену, на каких условиях. И так далее. Вокруг этого будет очень много терок. И вот эти терки, конечно, будут проводиться, имея такой аргумент, что мы там воюем.
Челышев:
— То есть у Асада появился очень мощный такой козырь в нашем лице?
Бовт:
— У Асада появился козырь. Я допускаю, что все-таки, конечно, его придется, как это ни печально, сдать. Но на каких-то таких условиях, которые не будут…
Челышев:
— В общем, как Милошевич не окончит свои дни?
Бовт:
— Точно не как Милошевич. На этих условиях мы его не сдадим. Но мы должны убедиться, на мой взгляд, в том, что режим будет светский, что там не будет диктата, как это случилось в Ираке, кстати, где шииты — большинство – они тут же всех суннитов закатали в асфальт, из чего, собственно, возникло «Исламское государство». Это было движение протеста против репрессий против суннитов. И туда вначале вступили многие военнослужащие саддамовской армии. Вот ведь в чем дело. Вот чтобы этого не повторилось там.
Челышев:
— Есть ли смысл в зачистке сирийской территории от «Исламского государства», если благополучно боевики, мы знаем, что и сейчас значительная часть боевиков «Исламского государства» находится на территории других стран, того же Ирака? Зачистим в Сирии всех, пройдет неделя – они снова приедут в Сирию?
Бовт:
— Зачистка теоретически возможна, но ограниченная. В Ираке зачищай, не зачищай, они плодятся как тараканы. В Ираке действует при этом шиитская милиция, формирование которой поддерживается Ираном. В Ираке шииты составляют значительную часть населения. И там мощная поддержка. Если шииты-персы влезут в Сирию, где большинство, 75 % населения – сунниты, хорошо не будет. И вряд ли они принесут там в нее согласие. Но никаких других наземных сил, кроме шиитской группировки из Ливана «Хизбаллы», на стороне Асада сражающейся, иранских инструкторов из «Стражей исламской революции» и той же шиитской милиции, в которую могут рекрутироваться из других стран, в Сирии наземная операция осуществляться не будет. Россия не пойдет туда с наземной операцией. Американцы не пойдут туда с наземной операцией. Вообще никто не пойдет.
Челышев:
— Как отразится начало участия России в сирийских событиях на ситуации внутри самой Российской Федерации? В общем хоре голосов, которые уже практически скатились к осуждению действий России, прозвучал голос лидера французской партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен, которая заявила, что Соединенные Штаты ведут пропагандистскую войну с Россией, а заявление о целях авиаударов России в Сирии направлены на дискредитацию действий президента Владимира Путина. Далее цитата: «Соединенные Штаты вовлечены в пропагандистскую войну – борьбу за влияние с Россией. И эти сомнения по поводу российских воздушных ударов имеют целью дискредитацию действий Владимира Путина». Марин Ле Пен пояснила, что она не среди тех, кто может быть подвергнут влиянию американской пропаганды. Так что есть у нас голоса, которые целиком и полностью поддерживают позицию России. Правда, их, к сожалению, немного.
Бовт:
— Ну, правда должна победить в конце концов.
Челышев:
— Да. Я надеюсь, что сейчас правда в штурвалах и гашетках в кабинах наших истребителей, штурмовиков и фронтовых бомбардировщиков. Вот уже одна исламистская группировка на территории Сирии объявила нам войну. Пока там, правда, прямо в самом сообщении, правда, это сообщение не от лица группировки, а из газеты «Нью-Йорк Таймс», говорится о том, что вот эта самая группировка объявила войну России на сирийской территории.
Бовт:
— Вообще еще ранее, больше года назад, ИГИЛ уже объявил войну и России в целом, и российскому руководству лично. Если кто не заметил.
Челышев:
— Было, да.
Бовт:
— Поэтому ждать от этих людей милости, если ты будешь перед ними лапки поднимать и всячески им потакать, не стоит.
Челышев:
— Тот же самый вопрос, который мы тогда задавали: насколько у них широки возможности для того, чтобы свои намерения воплотить на территории Российской Федерации?
Бовт:
— Есть цифры. По оценкам наших спецслужб, более 2100 человек – граждан Российской Федерации – сражаются на стороне ИГИЛ. Только ИГИЛ, мы не берем другие группировки. Это люди исламисты. Еще порядка 4 тысяч людей – граждан среднеазиатских государств. И того шесть минимум. Представим себе, что они, отпраздновав победу над Асадом, вернутся к себе домой. Мне кажется, лучше бы они там остались. Причем навсегда. И вот это тот самый случай, когда с этими врагами, а они непримиримые враги, лучше бороться с ними на их территории, там, где они сейчас находятся, а не ждать, пока они приедут к нам домой в гости. К тому же по опыту прошлых лет можно сказать, что исламский терроризм наш российский в основном отечественного производства. Хотя пользовался, по некоторым данным, идеологической и финансовой подпиткой от наших друзей, партнеров в Персидском заливе. Но это все-таки были корни-то внутри страны. Поэтому тут зависит от действий спецслужб многое и от отношений с нашими исламскими, мусульманскими республиками.
Челышев:
— Давайте поговорим о Турции. Турция, как известно, активно воюет с курдами, которые активно воюют с «Исламским государством». И тут мы начали воевать с «Исламским государством». Естественно, конечно, косвенно десять тысяч раз стали воевать на стороне курдов, которые воюют с «Исламским государством». Как Анкара отреагирует? Пока реакции нет.
Бовт:
— Напряженно. Отношения с Анкарой рабочие. Путин с Эрдоганом встречались. Они, видимо, люди сходные по характеру, скажем так. Тем не менее, на прямую конфронтацию ни та, ни другая страны не решаются пока, несмотря на откровенные разногласия по Сирии. Я думаю, что сирийский кризис уже затормозил наши газовые проекты в Турции. Это уже сказывается.
Челышев:
— Как думаете, они вообще будут реализованы?
Бовт:
— Не знаю. Ситуация быстро меняется. И велика угроза того, что не будут.
Челышев:
— С другой стороны, если вдруг вот эта ситуация с газовыми поставками будет заморожена в связи с негативом на Ближнем Востоке в этой стадии, нынешний срез, то, получается, это нам в общем и целом выгодно. Потому что мы остаемся монопольным поставщиком газа в Европу. То есть наши ветки есть, а другие только планируются.
Бовт:
— Там есть другие варианты. Есть иранский вариант.
Челышев:
— Так строить надо.
Бовт:
— Ну да, надо строить. Есть по-прежнему Катар со своими планами.
Челышев:
— И гражданской войной.
Бовт:
— Другое дело, что им придется строить теперь в случае победы ИГИЛ этот газопровод через территорию, контролируемую ИГИЛ. А что у этих ребят на уме, в общем, мало кто понимает. Я думаю, что с ними даже и Катар не договорится. То есть они там начали против Асада войну, не очень понимая, во что это выльется. А вылилось это в полный кошмар. И прежние инспираторы этой войны уже, конечно, ИГИЛ не контролируют. Поэтому и Саудовская Аравия, и Катар – основные вдохновители войны против Асада – они, конечно, хотели бы, чтобы ИГИЛ был разгромлен. И пришли какие-то такие исламисты, которых они называют умеренными, но которые с нашей европейской точки зрения являются тоже достаточно большими мракобесами, которые установят там теократическое государство, живущее по законам шариата. Зачем нам это надо?
Челышев:
— Зачем нам второй, если у нас уже есть Саудовская Аравия.
Бовт:
— Тем более, что нет никаких гарантий, что это слабое шариатское государство, в отличие от сильных государств – Саудовской Аравии и Катара, — не станет выступать экспортером терроризма в том числе и к нам.
Челышев:
— Еще раз вопрос об Украине. Вообще будет ли иметь какое-то отношение интенсивность событий, интенсивность боев между украинской армией и ополченцами в Донбассе к участию России в операции в Сирии?
Бовт:
— Не будет.
Челышев:
— Никакой связи?
Бовт:
— Не будет. По другой причине. Все-таки, хотя Европа и Америка по-прежнему критически настроены по отношению к действиям России, тем не менее, есть некоторая усталость от поведения Порошенко. Все-таки нельзя возлагать всю вину на нарушение соглашений, мягко говоря, с европейской точки зрения, уже на сепаратистов, которых они называют сепаратистами. Поэтому все-таки Порошенко надо заставить каким-то образом пойти на компромисс в политической части выполнения Минских соглашений. И это будет обсуждаться 2 октября на нормандской четверке в Париже.
Челышев:
— Это завтра. Не получится ли так, что пока мы наносим мощные удары по «Исламскому государству», без преувеличения мощные… Кстати, стало известно о том, что вот этот штаб «Исламского государства» под городом, запамятовал название, мы поразили фугасной бомбой. Под Хамом. Не получится ли так, что пока мы бомбим их в Сирии, они совершенно не скрытно, а абсолютно открыто подбираются, не могу пока сказать – к нам, но близко к нам с другой стороны? Потому что новости вчерашнего дня тоже многих врасплох застали. Талибы вместе с «Исламским государством» благополучно захватили афганскую провинцию Кундуз, захватили город Кундуз. Но даже если сегодня или в течение ближайших дней армия Афганистана освободит Кундуз, все равно в провинции настолько мощны позиции исламистов, что создан, по сути, плацдарм для дальнейшей экспансии, говорят эксперты. А куда экспансионистские свои взгляды устремлять? Естественно, на Таджикистан.
Бовт:
— В Афганистане сейчас находится примерно чуть более 9 тысяч американских военных. Они собираются там, судя по всему, задержаться. Но успехов в борьбе за поддержание стабильности кабульского режима там немного. И кабульский режим уже торгуется на предмет своего будущего в компромиссах с талибами. Талибы же, они, может быть, и действуют в союзе с ИГИЛом, но в общем соперники с ИГИЛом. И ИГИЛ никаких друзей и партнеров не терпит. Они считают, что они самые правильные исламисты, поэтому талибов они могут вытеснить. Мы получаем на южных рубежах угрозу еще более сильную, чем когда там были талибы. И эта угроза будет довольно велика и по отношению к Таджикистану (в Таджикистане хотя бы есть российские пограничники), и по отношению к Киргизии. И что будет дальше, когда будет сменяться, например, уже довольно пожилой Ислам Каримов, тоже никому не понятно в Узбекистане. Мы там имеем проблемы.
Челышев:
— Я так полагаю, что с Таджикистаном у нас не будет проблем с тем, чтобы усилить там нашу группировку в случае необходимости.
Бовт:
— Но мы же не можем посылать туда стотысячную группировку.
Челышев:
— Надеюсь, до этого не дойдет. Срочные новости приходят из Ульяновска. Транспортный самолет Ил-76 готовится выполнить аварийную посадку в аэропорту. Предварительно – из-за отказа одного из четырех двигателей. Пожелаем летчикам благополучно приземлиться на бетонке ульяновского аэродрома. Георгий Георгиевич, спасибо вам большое.
Бовт:
— Спасибо. До свидания.
Елена Афонина
Источник: msk.kp.ru
© 2015, https:. Все права защищены.